ПО СЛЕДАМ ОЧЕРЕДНОЙ СЕРИИ АВИА-ПРОИСШЕСТВИЙ

Текущий год, 2019, продолжил цикл авиа-происшествий с Российскими самолетами.

В январе, с интервалом в несколько дней, произошло две резонансных  авиакатастрофы. Погибли три военных бомбардировщика России, с соблюдением условия полной естественности.

В первом случае разбились два СУ-34, над Японским морем, возвращаясь с учебного полета. В данном случае действительно имела место ошибка ведомого. Но не в пилотировании, а в совершении внезапного и непредсказуемого авиа-рывка.  Подобный вираж исходно обречен, его невозможно успешно выполнить.

Ниже материал, где детально описано поведение ведомого в момент АК над Японским морем –

https://vz.ru/news/2019/1/21/960364.html

  Ведомый действовал вопреки инструкциям, без приказа ведущего, вне устава. Подобное поведение ведомого является недопустимо рискованным и невыполнимым. Оно равноценно попытке  перешнуровать ботинки в полете. Перед нами яркая иллюстрация воздействия на пилота извне. Программный атакующий импульс могли послать как с дрона во время полета, так и провести предварительную инфо – обработку ведомого. А возможно и то и другое, для надежной подстраховки.

Пилоты должны уметь прогнозировать свои действия, на интуитивном уровне, и они умеют это. Привычное стрессовое состояние даже усиливает данный навык.  Целенаправленное атакующее воздействие на летчика, создает помехи надежной работе его мозга. В полете мозг летчика, является мозгом самолета.

     Вывод из строя самолета, как авиа – системы, производится через искажение и уничтожение центрального звена управления полетом, мозгового контроля и координации – через пилота. Для усиления безопасности полетов, необходимо в дополнение к ПВО и ПРО, обеспечить  безопасность мозга пилота от нейро-лучевых атак. Боевые атакующие дроны излучают защитное поле собственной незаметности. Аналогичной системой можно снабдить и шлемы пилотов. Экранирующее авиа-атаку  излучение шлема летчика, может включать в себя отражающий эффект. Атакующий сигнал вернется в зону посыла  (наведения).

 В фильме, по ссылке, в числе прочего, говорится про специальный отдел в одной из  организаций США, созданный для моделирования рукотворных АК, целенаправленно для России. В сценарии и исполнении рукотворного авиа-происшествия, ключевым моментом должно быть обеспечение его  естественности  и  достоверности  –       

https://www.youtube.com/watch?v=uMIZty3TLLM

Отчетливыми признаками авиакатастроф Российских самолетов за минувшие несколько лет, включая текущий 2019 год, можно назвать серийность, естественность и достоверность.

Достаточно новым, полностью скрытым параметром двух авиа-происшествий в январе нынешнего года, можно назвать грамотно выстроенную маскировку.  Исполнителями атаки на три бомбардировщика России, были ударные военные беспилотники, новейшей модификации.

Атакующая авиа-технология с участием БПЛА, стремительно набирает обороты, оставаясь не признанной и не обсуждаемой.  Боевые дроны активно модифицируются.

Безопасность полетов Российских самолетов находится в зоне реального риска.

Технология противодействия нападениям отсутствует. Такой кафедры, или хотя бы группы, не предусмотрено.  В результате, безопасность полетов не гарантирована.

Авиа-атаки – составляющая часть гибридной войны. Пилотам принудительно навязывается чужое решение. Перед нами откровенная и асимметричная попытка “партнеров” России добиться военного преимущества –  завоевания Господства в воздухе.   

Безопасность полетов, как вопиющая помеха для авиа-киллеров, находится под угрозой.           

Изуверская технология скрытного  лучевого нейро-воздействия на пилотов, равноценна уничтожению летчика с парашютом, выпрыгнувшего из горящего самолета.

                       МАСКИРОВКА РУКОТВОРНЫХ АВИАКАТАСТРОФ

Продолжим рассмотрение  последовательного крушения трех бомбардировщиков России в январе 2019 года. В предыдущей серии преимущественно уничтожались истребители.

Во время крушения ТУ-22 М3,с момента его касания ВПП, и до начала взрыва, прямо над самолетом, в небе на значительной высоте, производилась видео – съемка происходящего явления. Космический спутник высокого разрешения, детально фиксировал  картину авиа-происшествия. Спутники способны сопровождать, и сопровождают, движения самолетов. Авиа-происшествия не являются объектами сопровождения и специального наблюдения со спутников. Для прицельной видеосъемки крушения борта, необходима упреждающая информация о нем. Видео-съемка АК ТУ-22 М3 проводилась с особой тщательностью, высокоточной аппаратурой. Предельная детализация процесса, позволяла при воспроизведении пронаблюдать каждый штрих. Размер изображения дублировался. Каким- то образом воспроизводился именно изгиб самолета в момент  разрушения, а у его основания наблюдался огненный всплеск. Нельзя исключить мгновенную передачу происходящего третьему лицу (заказчику).

   Стоит отметить  несовпадение по времени начавшегося возгорания борта по кадрам съемки, с реальным пожаром в самолете. На ТУ-22 М3 пожар начался позже, а в явлении под самолетом огненный статичный всполох уже был. Можно допустить одновременную видеосъемку АК с нескольких ракурсов.

Раскадровка крушения ТУ-22 М3

Ниже схематичное обобщение материала.      

Как и с СУ-34, над Японским морем, основная атака на ТУ-22 М3,была проведена  с дрона. Скорее всего, с аналогичными техническими характеристиками:   Максимальная малозаметность, очень большой вес, огромная скорость, излучение вокруг себя защитного  электромагнитного поля, блокирующего возможность наблюдения.  Дрон сделан из ударо-стойкого металла, серебристо-серого окраса, гладкий и монолитный, без выступов. При АК двух СУ-34, по дизайну дрон был аналогичен, словно скопирован, с СУ-34.  

Эпизод с ведомым СУ-34 был маскировочным, для моделирования причины крушения. На ведомого было произведено внешнее инфо-атакующее воздействие.  Ведомый после разворота, без приказа ведущего, пытался догнать его и занять свое место. Маневр неосуществимый даже для асов. В результате самолеты коснулись крыльями. В это же время, один из  СУ-34, был атакован  военным дроном, способным передавать и получать сигналы со спутника. Два автономных действия, произошедшие одновременно, усилили и подстраховали друг друга, вызвав крушение бортов.

Аналогичное по последствиям  влияние на КВС, имело место при катастрофе ТУ-154 в Сочи. Уже на аэродроме КВС перестал понимать, где находится, и куда надо лететь. Игорь Ткаченко также погиб от необъяснимых  действий  ведомого. Поведение ведомого Игоря Ткаченко, командира Русских Витязей, во многом повторяет действия ведомого СУ-34. Даже без проведения конкретных аналогий, этот факт заслуживает внимания.

Разработки по военным ударным дронам проводятся достаточно долгое время. Закрытые авиа-технологии совершенствуются. Атаки беспилотников на пилотов и самолеты, результативно набирают обороты.

Столкновение дрона и самолета –

https://www.kp.ru/online/news/3259783/

Дрон, атаковавший ТУ-22 М3, не был распознан как чужой. На стекле КВС крестообразный дрон  оставил черный широкий след – крест-накрест.  Дрон мог принимать сигналы со спутника, и посылать их.

Беспилотник вызвал  ударную волну колоссальной силы, но стекло не разбилось, а произошло его расщепление.

Электроника частично оказалась повреждена.  В числе прочего, была блокирована частота, на которой посылают приказ на катапультирование.

Ударная волна  дрона  срезонировала с кабиной, произошло их взаимодействие, вызвавшее облучение кабины и экипажа. Сигнал облучения –   низкочастотный лучевой импульс. 

В результате экипаж оказался в определенной психофизической изоляции. 

 Состояние экипажа –  

1 –  Появились головные боли. 

2 –  Симптомы потери ориентации в пространстве.

 3 –  Учащение сердцебиения. 

4 –  Фоновая тревога с периодическими вспышками паники.

5  –  Экипаж ощутил сжатие и уплотнение пространства, оно давило и создавало эффект замкнутости. 

  Гурьев заходил на посадку в измененном, не посадочном состоянии.  Он действовал автоматически. Уже в небе произошла потеря управления и недопустимое увеличение скорости.  Командир сажал борт по заданной траектории, и не искал место для посадки. После слов – Захожу на посадку  Борт 35  Майор Гурьев, он внезапно понял, что посадка невозможна и летально опасна. Возник интуитивный запрет на посадку и желание сменить аэродром.   Это было запрещено приказом, и оказалось объективно невыполнимым. 

Снежного заряда  в момент приземления борта не было. Его нет на видео, и СМИ это признали.

  Освещение на ВПП или выключили перед прибытием  ТУ-22 М3,или забыли включить.    Аэродром  “надежно подготовили” для безаварийной посадки.